Страница:
36 из 101
Заголосила мать, едва Тренька выпалил страшную весть. Бабушка, как и сам Тренька, поначалу не поверила:
— Будет пустое молоть!
Дед белее бороды сделался:
— Не путаешь ли чего?
— Все как есть... — помотал головой Тренька.
Засуетился дед. Одежку принялся надевать — в рукава не попадает.
— Может, мне с тобой? — встревожилась бабушка.
Дед от нее, ровно от назойливой мухи, отмахнулся. Забормотал, словно не в себе:
— Вестимо, после охоты хмелен был князь. Наговорил пустого да лишнего.
И, велев ждать его, ушел в ночь, почитай, уже черную.
— Что же теперь будет? — растерянно спросил отец.
Бабушка за одежку взялась.
— Не годится так, — молвила. — Одевайся, Яков. Надобно в Троицкое идти.
Глава 7
«МЫ ЛЮДИ ВОЛЬНЫЕ...»
Деда привезли к вечеру.
По вере своей государю-батюшке Петру Васильевичу и характеру вспыльчивому, направился он не к старшему борзятнику, а прямехонько в княжьи палаты. Попал в худую пору. Был жестоко бит по княжьему повелению. И теперь лежал на телеге под стареньким кожушком — глаза закрыты, борода в небо смотрит.
Жутко сделалось Треньке:
— Неужто помер?
— Живой, только слабый очень... — Бабушка поправила неподвижную дедову руку.
Кроме нее, возле телеги — отец, дядька Никола, видать, недавно подошедший, и чужой мужик в новом овчинном тулупе, опоясанном красным кушаком, и лисьей шапке с малиновым верхом. «Должно, рытовский», — сообразил Тренька.
|< Пред. 34 35 36 37 38 След. >|