Кафедра   ::   Грекова Ирина

Его прислали без тебя, я его положил на рояль, а Матюша, ты его знаешь, очень любит грызть бумагу. Пришел, вижу -- сидит на ковре и терзает. Один угол совсем отъел, а остальное я собрал по кусочкам и подклеил. И при этом невольно прочел. Письмо от Люды. Узнал, что Матвей ее сын, а не твой. Конечно, это меня ударило. Но ничего. Долго раздумывал -- обманула ты нас или нет? Решил -- нет. Ты же ни разу не говорила, что он твой сын, просто позволяла нам так думать...

-- Значит, ты знаешь? И не сердишься?

-- Нет, конечно. И не беспокойся -- меньше любить я его не буду. Любишь не родного, а человека. Если бы вдруг выяснилось, что ты не моя дочь, честное слово, я бы любил тебя не меньше...

Обнялись, поплакали.

-- А письмо-то? -- вспомнила Ася.

-- Несу, несу.

В начале июля приехала Люда -- хорошенькая, веселая, чуть-чуть пополневшая. Матвей сначала ее не узнал, но очень быстро освоился.

-- Скажи "мама", -- учила его Люда.

-- Атя, -- упрямо говорил Матвей.

-- Ну что тебе стоит? Скажи "ма-ма".

Ни в какую. Такое простенькое слово не хотел сказать, хотя умел говорить куда более сложные: "мыло", "малина"... Этак врастяжку: "ма-ли-на". Говорить это слово он научился после прискорбного случая, когда, пробравшись один в сад, объелся малины и заболел довольно серьезно. С тех пор, видя роковые кусты, он каждый раз сам себе грозил пальцем и назидательно говорил: "Ма-ли-на!"

Люду Матвей воспринял скорее как сверстницу и подругу по играм, чем как взрослую.