Страница:
147 из 307
– Лицо Елизаветы Викентьевны оставалось серьезным и непроницаемым. – Обычный попугай.
Профессор оглядел комнату, поднялся с кресла и направился в угол, где на столике стояла клетка, накрытая черной тканью. Резким движением он сдернул ткань и отпрянул.
Захлопавший крыльями белый попугай, вытаращившись на профессора, заорал дурным голосом свое: «Ры-мы-ны-ды-рры-ры-мы-ны-ды-рры!»
Глава 12
Разгневанный профессор Муромцев бросил черную ткань на клетку и, озираясь на нее, вернулся к своему креслу.
– Отец, – вступила ласково Брунгильда, видя, что он хмурится, ожидая объяснений, – мы сегодня проезжали мимо особняка князя Ордынского, и сторож подарил нам попугая.
– Мне не нравятся его речи, – угрюмо повел бровью профессор. – Ты хоть понимаешь, что он говорит?
– Понимаю, папочка, но тогда я не знала, что он умеет говорить, – повинилась Брунгильда.
– Ответь мне, доченька, – язвительно сказал профессор, – как в доме князя Ордынского могла оказаться птица, нашпигованная революционными прокламациями?
– Я не знаю. – Весь нежный облик Брунгильды выражал откровенное удивление.
– Тогда ответь мне, почему птицу всучили именно вам?
– Нам ее не всучили, – вступилась Мура, – мы сами ее попросили.
– Подозрительно, – задумчиво ответил профессор. – Как выглядел этот сторож особняка?
– Обычно, – утешила отца Брунгильда, – достойный человек, любезный, оказывал нам знаки внимания.
|< Пред. 145 146 147 148 149 След. >|