JК
Тайна серебряной вазы :: Басманова Елена
Страница: 72 из 307Наконец откуда-то из-за стеныраздался гробовой голос: «Войдите!». Мура задрожала и прижалась к отцу. Они вошли в большую комнату, Слабо освещенную лампой с абажуром – лампа стояла на столе, покрытом черным сукном. За столом сидел старик в восточной одежде – в пестром халате, в огромной парчовой чалме, из-под которой спускались длинные седые волосы. Он сосредоточенно читал огромный фолиант с полуистлевшими страницами, не обращая внимания на вошедших. Убранство стола дополняли деревянная чернильница, череп и груда толстых книг.
Оглядевшись, Мура заметила выпуклое зеркало в раме из черного дерева и черную занавеску. Немного успокоившись, она подумала: наверное, в этом зеркале можно увидеть будущее, а за черной занавеской скрываются видения...
Размышления Муры прервал профессор, он взял ее за локоть и, подведя к столу, сказал:
– Учитель, вот девушка, о которой я вам говорил, ее сердце пылает любовью к ближнему, а ум жаждет света. Она знает и по-гречески и по-латыни.
Мистик поднял голову и глухо сказал по-французски:
– Чего вы желаете, дитя мое?
Язык Муры прирос к нёбу. Она и не предполагала, что ей придется выбирать – в какой род мистических знаний она хочет быть посвящена. Она не сомневалась, что человек, обладающий тайным знанием, сам решит, что именно он должен открыть ей. Она растерянно посмотрела на отца.
Оглядевшись, Мура заметила выпуклое зеркало в раме из черного дерева и черную занавеску. Немного успокоившись, она подумала: наверное, в этом зеркале можно увидеть будущее, а за черной занавеской скрываются видения...
Размышления Муры прервал профессор, он взял ее за локоть и, подведя к столу, сказал:
– Учитель, вот девушка, о которой я вам говорил, ее сердце пылает любовью к ближнему, а ум жаждет света. Она знает и по-гречески и по-латыни.
Мистик поднял голову и глухо сказал по-французски:
– Чего вы желаете, дитя мое?
Язык Муры прирос к нёбу. Она и не предполагала, что ей придется выбирать – в какой род мистических знаний она хочет быть посвящена. Она не сомневалась, что человек, обладающий тайным знанием, сам решит, что именно он должен открыть ей. Она растерянно посмотрела на отца.