Кактус   ::   Фет Афанасий

Репертуар его был разнообразен, но любимою его песней была венгерка, перемежавшаяся припевом:

Чибиряк,чибиряк, чибиряшечка,

С голубыми ты глазами, моя душечка!

Понятно, почему эта песня пришлась ему по душе, в которой набегавшее скептическое веяние не могло загасить пламенной любви, красоты и правды. В этой венгерке сквозь комически-плясовую форму прорывался тоскливый разгул погибшего счастья. Особенно оттенял он куплет:

Под горой-то ольха,

На горе-то вишня;

Любил барин цыганочку,

Она замуж вышла.

Однажды вечером, сидя у меня один за чайным столом, он пустился в эстетические тонкости вообще и в похвалы цыганам в особенности.

- Да, - сказал я. - Цыганской песни никто не споет, как они.

- А почему? - подхватил Григорьев. - Они прирожденные кровные, а не вымуштрованные музыканты. Да и -положение их примадонн часто споспешествует делу. Любовь для певца та же музыка. Эх, брат! - вскрикнул он вдруг, вытирая лоб пестрым платком, - надо показать тебе чудо. Ты знаешь, я часто таскаюсь в Грузины в хор Ивана Васильева. Он мой приятель и отличный человек. Там у них есть цыганочка Стеша. Ты ее не знаешь?

Не заметил?

- Где же мне ее было заметить? Я почти нигде не бываю.

- Ну, так надо тебе ее увидеть. Во-первых, она - прелесть.

Какие глаза и ресницы и, я знаю твою страсть к волосам, какие волосы! Но этого мало. Надо, чтобы ты ее услыхал с глазу на глаз. Бедняжка влюблена в одного гусара. Я его видел.

Действительно красавец, каналья. А ты знаешь, как хор ревниво бережет своих примадонн.