JК
Каменное поле :: Янссон Туве
Страница: 3 из 66А вот и такси.
2
Осенью позвонил Экка.
— Привет, это Экка. Как идут дела? Я имею в виду биографию.
— Ни к черту, — сказал Юнас. — Послушай-ка, что я тебе скажу: этот твой газетный магнат мне поперек горла! Ты прекрасно знаешь, что он сделал — скупил все эти бульварные еженедельники, о которых и упоминать-то неприлично, и создал концерн, чистой воды спекуляция, умный мужик, умный как собака и так далее и тому подобное, но чем глубже залезаешь в эту грязь, тем хуже она воняет. Экка, ты ведь сам знаешь, на чем он спекулировал, эта сволочь собрал вокруг себя всех сволочей — извини за повтор, ну все равно, всех сволочей, — лучше других умеющих погреть руки на сенсациях и сантиментах, и дал им дорогу, понимаешь, они и мысли-то свои выражать неспособны, а он прямо поощрял их портить язык! Относиться наплевательски к словам! Ты меня слушаешь?
— Слушаю. Но, Юнас, ты ведь знаешь, как это делается, чистое ремесло: получаешь дерьмо, а потом из этого дерьма получается конфетка…
— Получаешь, получается, — сказал Юнас. — Это повтор.
— Конфетка, понимаешь, — продолжал Экка, — твоя конфетка, не его. Сколько ты уже сделал?
— Я позвоню, — ответил Юнас. — Пока.
Юнас продолжал свои попытки написать об Игреке, так он его называл — Игрек. Букву «игрек» он почему-то не любил.
2
Осенью позвонил Экка.
— Привет, это Экка. Как идут дела? Я имею в виду биографию.
— Ни к черту, — сказал Юнас. — Послушай-ка, что я тебе скажу: этот твой газетный магнат мне поперек горла! Ты прекрасно знаешь, что он сделал — скупил все эти бульварные еженедельники, о которых и упоминать-то неприлично, и создал концерн, чистой воды спекуляция, умный мужик, умный как собака и так далее и тому подобное, но чем глубже залезаешь в эту грязь, тем хуже она воняет. Экка, ты ведь сам знаешь, на чем он спекулировал, эта сволочь собрал вокруг себя всех сволочей — извини за повтор, ну все равно, всех сволочей, — лучше других умеющих погреть руки на сенсациях и сантиментах, и дал им дорогу, понимаешь, они и мысли-то свои выражать неспособны, а он прямо поощрял их портить язык! Относиться наплевательски к словам! Ты меня слушаешь?
— Слушаю. Но, Юнас, ты ведь знаешь, как это делается, чистое ремесло: получаешь дерьмо, а потом из этого дерьма получается конфетка…
— Получаешь, получается, — сказал Юнас. — Это повтор.
— Конфетка, понимаешь, — продолжал Экка, — твоя конфетка, не его. Сколько ты уже сделал?
— Я позвоню, — ответил Юнас. — Пока.
Юнас продолжал свои попытки написать об Игреке, так он его называл — Игрек. Букву «игрек» он почему-то не любил.