JК
Капитан Смелого :: Липатов Виль Владимирович
Страница: 10 из 124Погромыхивая железным полом, проходит в кочегарку, нагнувшись, открывает дверь топки – решетки колосников зубасто ждут пищи.
– Прихилял, друже! – сипловатым, невнятным баском говорит кочегар Иван Захарович Зорин, вывертывая наружу пухлые губы. Длинными и тонкими пальцами проводит Иван Захарович по губам, подмигивает сам .себе – в кочегарке раздаются звуки тромбона, баса и альта; затем кочегар выхватывает из кармана губную гармошку, подносит к губам. Мелодично, весело поет металл.
– Клево дело! – радуется Иван Захарович…
Если сердце «Смелого» – машина, то голова – рубка.
Прижав локти, задрав подбородок, идет по палубе штурвальный Костя Хохлов, возле ходового мостика останавливается, сдвигает фуражку на лоб. Рассеянно и безразлично смотрит штурвальный на берег, вытянув губы трубочкой, смачно плюет за борт, следит, как плевок щелкает о воду и тонет. Плюет еще раз и уж тогда глядит на берег, прищурившись.
– Прощай, Маруся, бог с тобой! – немного погодя кричит Костя разноцветной дивчине, сражающейся с подолом шелковой юбки – надувает ее обский ветер, сдирает с длинных стройных ног. Из-под горбушечки руки смотрит Маруся на «Смелого», зовет Костю взглядом. А он подрагивает отставленной ногой, боченится:
– Что ты жадно глядишь на дорогу, в стороне от веселых подруг?.. Улетишь, голуба!
А ей бы и вправду улететь за Костей – впорхнуть на «Смелый», встать рядом со штурвальным, плыть далеко-далеко, за синие обводья реки, за кудрявые барашки облаков, где вольно поет ветер, ерошащий Костин чуб.
– Прихилял, друже! – сипловатым, невнятным баском говорит кочегар Иван Захарович Зорин, вывертывая наружу пухлые губы. Длинными и тонкими пальцами проводит Иван Захарович по губам, подмигивает сам .себе – в кочегарке раздаются звуки тромбона, баса и альта; затем кочегар выхватывает из кармана губную гармошку, подносит к губам. Мелодично, весело поет металл.
– Клево дело! – радуется Иван Захарович…
Если сердце «Смелого» – машина, то голова – рубка.
Прижав локти, задрав подбородок, идет по палубе штурвальный Костя Хохлов, возле ходового мостика останавливается, сдвигает фуражку на лоб. Рассеянно и безразлично смотрит штурвальный на берег, вытянув губы трубочкой, смачно плюет за борт, следит, как плевок щелкает о воду и тонет. Плюет еще раз и уж тогда глядит на берег, прищурившись.
– Прощай, Маруся, бог с тобой! – немного погодя кричит Костя разноцветной дивчине, сражающейся с подолом шелковой юбки – надувает ее обский ветер, сдирает с длинных стройных ног. Из-под горбушечки руки смотрит Маруся на «Смелого», зовет Костю взглядом. А он подрагивает отставленной ногой, боченится:
– Что ты жадно глядишь на дорогу, в стороне от веселых подруг?.. Улетишь, голуба!
А ей бы и вправду улететь за Костей – впорхнуть на «Смелый», встать рядом со штурвальным, плыть далеко-далеко, за синие обводья реки, за кудрявые барашки облаков, где вольно поет ветер, ерошащий Костин чуб.