JК
Тайна желтой комнаты :: Леру Гастон
Страница: 230 из 331 – Что это со мной? Неужели меня отравили?
И он растерянно воззрился на нас… Напрасно мы пытались расспрашивать его, он уже впал в беспамятство, и нам не удалось вытянуть из него ни слова. Мы были крайне обеспокоены и за него, и за себя, так как ели все то же, к чему прикасался Фредерик Ларсан. Мы бестолково суетились вокруг него. Теперь он, казалось, уже не испытывал боли, но его отяжелевшая голова упала на плечо, и веки сомкнулись. Склонившись над ним, Рультабий стал слушать его сердце…
Когда мой друг распрямился, лицо его было абсолютно спокойно, хотя только что он казался очень взволнованным.
– Он спит, – сказал Рультабий и потащил меня к себе в комнату, закрыв предварительно дверь комнаты Ларсана.
– Снотворное? – спрашивал я. – Уж не хочет ли мадемуазель Станжерсон усыпить сегодня вечером всех?..
– Возможно… – сказал в ответ Рультабий, думая о чем-то своем.
– А мы-то как же? Как же мы? – кричал я. – Кто поручится, что и мы не проглотили точно такое же снотворное?
– Вы чувствуете себя неважно? – невозмутимо спросил меня Рультабий.
– Нет, напротив!
– Вам хочется спать?
– Нисколько…
– Ну что ж, мой друг, в таком случае предлагаю вам выкурить эту превосходную сигару.
И он протянул мне первоклассную гаванскую сигару, которую подарил ему г-н Дарзак, сам же он закурил трубку, свою неизменную трубку.
Так мы просидели в этой комнате до десяти часов, ни разу не нарушив молчания. Рультабий непрестанно курил, нахмурив лоб и устремив взгляд куда-то вдаль.
И он растерянно воззрился на нас… Напрасно мы пытались расспрашивать его, он уже впал в беспамятство, и нам не удалось вытянуть из него ни слова. Мы были крайне обеспокоены и за него, и за себя, так как ели все то же, к чему прикасался Фредерик Ларсан. Мы бестолково суетились вокруг него. Теперь он, казалось, уже не испытывал боли, но его отяжелевшая голова упала на плечо, и веки сомкнулись. Склонившись над ним, Рультабий стал слушать его сердце…
Когда мой друг распрямился, лицо его было абсолютно спокойно, хотя только что он казался очень взволнованным.
– Он спит, – сказал Рультабий и потащил меня к себе в комнату, закрыв предварительно дверь комнаты Ларсана.
– Снотворное? – спрашивал я. – Уж не хочет ли мадемуазель Станжерсон усыпить сегодня вечером всех?..
– Возможно… – сказал в ответ Рультабий, думая о чем-то своем.
– А мы-то как же? Как же мы? – кричал я. – Кто поручится, что и мы не проглотили точно такое же снотворное?
– Вы чувствуете себя неважно? – невозмутимо спросил меня Рультабий.
– Нет, напротив!
– Вам хочется спать?
– Нисколько…
– Ну что ж, мой друг, в таком случае предлагаю вам выкурить эту превосходную сигару.
И он протянул мне первоклассную гаванскую сигару, которую подарил ему г-н Дарзак, сам же он закурил трубку, свою неизменную трубку.
Так мы просидели в этой комнате до десяти часов, ни разу не нарушив молчания. Рультабий непрестанно курил, нахмурив лоб и устремив взгляд куда-то вдаль.