Карл XII. Последний викинг. 1682-1718   ::   Цветков Сергей Эдуардович

— Их ли, врагов, опасаться и щадить, — шумел Меншиков, — какая в них польза царскому величеству? Ты прямо верен государю, но надобно тебе знамение этой верности явить и память по себе в вечные роды оставить, чтоб и будущие государи знали и имя твое ублажали, что один такой был верный гетман Иван Степанович Мазепа, который такую пользу государству Российскому учинил.

После этих слов царь поднялся и пресек разговор. Мазепа отвел старшин и полковников в соседнюю комнату и сказал:

— Слышали все? Вот всегда мне эту песню поют, и на Москве, и на всяком месте; не допусти им только, Боже, исполнить то, что думают.

Между полковниками начался сильный ропот. Видимо, после этого разговора и проснулась измена в «славном, его царского величества, Войске Запорожском».

Однако сам гетман лично еще не был задет, а это для него было главное. Но вот та же искусительница, княгиня Дольская, шлет ему новое письмо, в котором приводит слова, сказанные генералом Ренном в разговоре с Шереметевым: «Князь Александр Данилович Меншиков яму под ним [Мазепой] роет и хочет, отставя его, сам быть гетманом в Украине». Дольская попала в больное место. Мазепа и сам с некоторых пор подозревал, что Меншиков метит на его место. Гетману было над чем призадуматься. Влияние Меншикова на царя было огромным, в этом с ним могли соперничать, пожалуй, только двое людей: Лефорт и Екатерина I. Петр называл его «мой милый друг», «мой брат» и даже «дитя моего сердца».