Карл XII. Последний викинг. 1682-1718   ::   Цветков Сергей Эдуардович

Левенгаупт рассказывает, что он закричал драгунам Мейерфельда, чтобы те садились на коней, но «ни единый человек не говорил ни слова, они только смотрели на меня так, словно я рехнулся». Он спросил, где офицеры полка, — ответом был тот же молчаливый пристальный взгляд. Впрочем, не исключено, что вид у Левенгаупта и в самом деле был не совсем обычный: полтавская атака и мрачные предчувствия должны были оставить на нем свою печать.

Все же паника не была всеобщей. Дворянский полк Рамсверда рано утром уже был готов к бою, как и полк Веннерстедта; драгуны Альбедиля лежали на траве рядом с оседланными лошадьми и читали молитвенники — картина, совсем не похожая на панику. Даже если «под знаменами», как говорит Левенгаупт, находилась лишь половина армии (6-7 полков), то все равно шведы могли с успехом противостоять отряду Меншикова. Эпизод с драгунами, развернутыми Крейцем, показывает, что шведов можно было вести в бой, а превосходство шведской кавалерии над русской не оспаривается никем из военных авторитетов. Решающую роль в катастрофе под Переволочной сыграло все-таки поведение самого Левенгаупта.

Чтобы выиграть время, к Меншикову выслали парламентеров: сначала прусского военного агента Зильтмана, а затем Крейца с несколькими офицерами. Они просили Меншикова заключить перемирие до новых указаний от царя. Но Меншиков оба раза ответил, что таковые указания у него уже есть и они весьма определенны: предложить шведам капитуляцию на хороших условиях, а в случае отказа — всех перебить.