Тайны Семи грехов   ::   Ильичёв Валерий Аркадьевич

Но я не могу предать это нежное существо, самоотверженно защищающее свою любовь ко мне. Нет, будь, что будет. Но я останусь сегодня здесь".

Литератор открыл рот, чтобы высказать свое решение, но Анатас мягким движением руки остановил его:

- Не надо ничего говорить. Нам все ясно. Ты пренебрег предупреждением и принял на себя ответственность. Собирайся, Себ. Нам пора.

Внезапно старинные настенные часы громким боем возвестили о наступлении полуночи. Анатас резким движением надвинул цилиндр поглубже на брови, словно опасался, что его головной убор снесет прочь во время скоростного перемещения во времени и пространстве. И церемонно раскланиваясь, тут же начал терять свои очертания, пока окончательно не растворился в воздухе. А Себ на глазах начал уменьшаться в объеме пока не достиг размера мухи. С жужжанием сделав прощальный круг над накрытым столом, подлетел к полураскрытой форточке и, юркнув в небольшую щель, выбрался на свободу.

Не сговариваясь, Волин и Вера одновременно шагнули друг другу, соединяясь в тесном нерасторжимом объятии. И в этот момент, они остро ощутили, что их души, временно покинув дрожащую от возбуждения плоть, соединились и растворились друг в друге, необъяснимым образом составив единое целое. И не было никакого желания, чтобы это ни с чем не сравнимое блаженство когда-нибудь кончилось. Казалось, что они способны так простоять всю ночь.