Касатка   ::   Подсвиров Иван Григорьевич

Мать берет меня к себе на колени, а Касатка спрашивает ее:

- Там мою хату не спалили?

- Стоит.

- Слава те господи, - бормочет Касатка.

Но через минуту снова начинает тревожиться, гудит басом из темного угла, откуда несет сыростью земляных стен:

- Ох, Ильинична, чует мое сердце: спалят! Надо бечь.

Не дождавшись конца бомбежки, Касатка вылезла из погреба и пустилась домой. К несчастью, ее предчувствия оправдались, только не в этот вечер, а на следующий день, когда она с бабами вязала снопы. Что это - случайное совпадение или неотвратимость грядущей беды уже давала ей знать о себе?

"Не хотела я итить на степь, - признавалась после Касатка. - В сенцах прямо в ухо кто-то шепнул:

"Останься дома". Да Босиха силком увела: "Пойдем!"

А послухай я того голоса, хату б и не спалили. Ей-право.

Где я, туда бомбы не кидают. Я заговоренная. Мне еще в четырнадцать лет старая цыганка нагадала: умрешь, мол, девка, своей смертью. Прозорливица, хитрющая была, сатана! Глазищами так и зыркает по углам, чуть зазеваешься - обязательно чего-нибудь сопрет. Да так ловко, что сперва и не дотямкаешь. А потом докажи. Не пойманный - не вор".

...Много дней моей жизни (может быть, самых лучших, изумительных, несмотря ни на что) было связано с Касаткой. Без нее я и не представляю своего детства, отрочества и первых лет юности. Без нее как-то тускнеют многие события, а лицам не хватает света, тепла, открытости...