Кастрюк   ::   Бунин Иван Алексеевич

То он бережливо, согнув старую спину, сметал муку в закроме, то там и сям тюкал топором. В риге он сел и пристально чистил трубку медной капаушкой. Иногда ворчал:

- Долго ли пролежал, - глядь, уж везде беспорядок. А умри - и все прахом пойдет.

Иногда старался подбодрить себя. "Небось!" - говорил он кому-то с задором и значительно; иногда подергивал плечами и с ожесточением выговаривал: "Эх, мать твою не замать, отца твоего не трогать! Был конь, да уездился..." Но чаще опускал голову.

Закипели в колодезях воды,

Заболело во молодца сердце,

напевал он, и ему вспоминалось прежнее, мысли тянулись к тому времени, когда он сам был хозяином, работником, молодым и выносливым. Гладя внучку по голове, он с любовью перебирал в памяти, что в такой-то год в эту пору он сеял, и с кем выходил в поле, и какая была у него тогда кобыла...

Внучка шепотом предложила пойти наломать веничков, про которые мать уже давно толковала. Дед легкомысленно забыл про пустую избу и, взяв за руку внучку, повел ее за деревню. Идя по мягкой, давно неезженной полевой дороге, они незаметно отошли от деревни с версту и принялись ломать полынь.

Вдруг Дашка встрепенулась.

- Дедушка, глянь-ка! - заговорила она и быстро и нараспев, - глянь-ка! Ах, ма-а- тушки!

Дед глянул и увидал бегущий вдали поезд.