JК
Казанова :: Кестен Герман
Страница: 74 из 533Быстро удовлетворенный, от так же быстро разочаровывается и мигом отвлекается. Он хотел сделать из своей жизни большой роман и ублажал себя мириадами мелких эпизодов. С бесконечными усилиями он добрался до Мартирано, первой ступени его большой церковной карьеры, и при первом же плохом впечатлении отступил. Неверная цель! Излишние усилия! Какой мрачный поворот для возвращения назад!
Он вскоре понял свой экстравагантный характер экстремиста, который с колоссальными затратами добивается простейшего и так драматизирует обыденное, как будто это чудовищное. Он был авантюристом по складу характера и внутренней склонности, из страха перед привязанностью и из жажды свободы, человек, который не только сделал из авантюризма профессию, но и мчался за любыми приключениями, сам из всего творил приключения, даже там, где для них не было повода.
При всем при том он был, вообще говоря, практическим человеком. Как только он чувствовал безнадежность или неблагоприятность дела, он без долгих приготовлений и без больших жертв все прерывал и с новой энергией решительно устремлялся к новым целям.
Ничто не устрашало его больше, чем перспектива здоровой, нормальной, тихой жизни, и не то чтобы он сомневался в реальности таковой, наоборот, он был слишком в ней убежден. Такой нормальной жизни, которую он представлял себе и которой страшился, в действительности не было вовсе.
Он вскоре понял свой экстравагантный характер экстремиста, который с колоссальными затратами добивается простейшего и так драматизирует обыденное, как будто это чудовищное. Он был авантюристом по складу характера и внутренней склонности, из страха перед привязанностью и из жажды свободы, человек, который не только сделал из авантюризма профессию, но и мчался за любыми приключениями, сам из всего творил приключения, даже там, где для них не было повода.
При всем при том он был, вообще говоря, практическим человеком. Как только он чувствовал безнадежность или неблагоприятность дела, он без долгих приготовлений и без больших жертв все прерывал и с новой энергией решительно устремлялся к новым целям.
Ничто не устрашало его больше, чем перспектива здоровой, нормальной, тихой жизни, и не то чтобы он сомневался в реальности таковой, наоборот, он был слишком в ней убежден. Такой нормальной жизни, которую он представлял себе и которой страшился, в действительности не было вовсе.