Киммерийское лето   ::   Слепухин Юрий Григорьевич

У него в отряде такие подбираются мальчики!

На углу Мамай торжественным жестом приподнял свою боярскую шапку и распрощался, сказав, что идет обедать к теще.

— Поздравляю с наступающим, Лягушонок! Встречать-то как будете, сепаратно?

— Сепаратно, — сказал Игнатьев.

— Откалываетесь, значит, от коллектива. Тогда давайте хоть на Рождество соберемся, встретим масленицу по-православному. Хорошо бы всём феодосийским отрядом, а? Лия Самойловна, правда, хворает, но «лошадиные силы» я организую — пригоню табуном…

— Ну, а у тебя какая программа? — спросил Игнатьев, когда Мамай скрылся за углом Запорожского переулка.

— Сейчас мы тоже пойдем обедать, к моей тетушке.

Игнатьев задумался.

— А она что, ждет нас вдвоем?

— Я сказала, что, может быть, придем вместе — если удастся тебя вытащить. Я ведь не знала, сможешь ли ты уйти.

— Это хорошо. Потому что, видишь ли, я, наверное, не смогу…

— Ну, Димочка!

— Правда, Никион. У меня куча дел…

— Каких дел?

— Всяких, — ответил он уклончиво. Не мог же он ей сказать, что нужно спешить приводить в порядок берлогу, да и к встрече Нового года нужно подготовиться, хотя бы купить елку. — Неужели ты думаешь, что я отказался бы, если бы мог? Просто ты застала меня врасплох — в самом деле, могла бы хоть телеграмму…

— Я хотела сделать тебе сюрприз, — жалобным голосом сказала Ника. — Глупо, конечно, я понимаю, нужно было предупредить…

— Нет, ты отлично придумала, но… В общем, ты сейчас иди обедать, а вечером мы увидимся.

— Вечером не выйдет, Дима, я обещала тетушке.