Кэтрин   ::   Теккерей Уильям Мейкпис

И хотя нам могут возразить, - и не без оснований, - что неотразимо вульгарные и обольстительно пакостные личности уже не раз находили себе место в сочинениях выдающихся писателей нашего времени (чья слава, бесспорно, переживет их самих); хотя, чтобы пойти по стопам бессмертного Феджина, нужно обладать шагом гения, а заимствовать что-либо от покойного, но вечно живого Терпина, знаменитого Джека Шеппарда, или нерожденного Дюваля - дело почти невозможное, и притом это было бы не только дерзостью, но и явным признаком неуважения к восьмой заповеди; хотя могут сказать, что, с одной стороны, лишь самоуверенный выскочка взялся бы писать на тему, уже разработанную авторами, пользующимися прочной и заслуженной известностью; что, с другой стороны, эта тема разработана ими с такой полнотой, что больше тут и сказать нечего; что, с третьей стороны (если для вящей убедительности взглянуть на дело больше, чем с двух сторон), публика уже довольно наслышана о ворах, убийцах, мошенниках и о Ньюгете как таковом - настолько, что сыта по горло, - мы все же, с риском услышать все эти возражения, неопровержимые по своей сути, намерены извлечь еще несколько страничек из судебной хроники, дать читателю испить еще один освежающий глоток из "Каменного Кувшина" {Таково, как вам, сударыня, должно быть известно, деликатное название Ньюгетской королевской тюрьмы.} мы еще послушаем тихие речи Джека Кетча, подпрыгивая в седле на ухабах Оксфордской дороги, и вместе с ним обовьемся вокруг шеи его пациента в конце нашей - и его - истории. Честно предупреждаем читателя, что готовимся пощекотать его нервы сценами злодейств, насилий и страданий, подобных которым не найти даже в...; впрочем, не нужно сравнений, они ни к чему.

Итак, в году 1705 то ли королева Англии и впрямь опасалась, как бы на испанский престол не сел французский принц; то ли она питала нежные чувства к германскому императору; то ли почитала своим долгом довести до конца борьбу, начатую Вильгельмом Оранским, который заставил нас расплачиваться и драться за его голландские владения; то ли на нее в самом деле нагнал страху бедняга Людовик XIV; то ли просто Сара Дженнингс и ее муженек непременно хотели воевать, зная, что это сулит им недурную поживу, - но так или иначе было уже ясно, что война будет продолжаться, и по всей стране шли рекрутские наборы, парады, ученья, развевались флаги, били барабаны, гремели пушки, и боевой пыл не знал удержу - ну в точности, как в памятном всем нам 1801 году, когда корсиканский выскочка стал угрожать нашим берегам.