Книга русских инородных сказок   ::   Фрай Макс

Да, он перхал громче обычного, и дверца его была дверцей старого холодильника — металлическая летопись непростой и небесцельной жизни. Но когда я спрашивал его поутру: «Как ты сегодня?» — он молчал со всегдашней своей усмешкой.

Мой молчаливый собеседник, мороз моей жизни. Что мне снег теперь, что мне зима? Дайте мне тысячу самых страшных зим — я не задрожу и не улыбнусь, и не замечу даже.

Я взял на руки его тело и пошел в черно-белую пустыню, туда, где в голос выла по далекому родственнику метель. На вершине снежной горы я поставил его, и его мертвый взгляд навсегда уставился в черные небеса. Я прижался к нему лбом и произнес несколько ничего не значащих слов. А вместо цветов я возложил на эту странную могилу маленький кусочек льда.

Так он и застыл там памятником самому себе, в самом сердце холода, которому посвятил всю свою жизнь.

Когда я уходил, мне на секунду показалось, что он снова, в последний раз, взрыкнул и загудел,

впрочем, я знаю

в глубине души моей,

так оно и было.



Грант Бородин

ЛЕВ ГУАН-ЛИ



Если бы моя сестра благодаря неземной красоте и изощренному уму стала фавориткой императора, то он поставил бы меня, дурака, во главе экспедиционного корпуса — это вполне возможно. Я бы разделил войско на две части и повел его на Запад двумя дорогами: северной — легкой и опасной, и южной — тяжелой, но спокойной, ибо она пролегает по замиренным областям, подвластным ничтожным владетелям.