Книга снобов, написанная одним из них   ::   Теккерей Уильям Мейкпис

Нет, сам бог меня уберег! Выпьем-ка еще грогу, дружище!

И тут же память вернула нас к тем дням, когда Летти была самым обворожительным и цветущим юным созданием: когда от ее пения трепеталосердце в груди; а танцевала она так, что после нее не хотелось смотреть на Монтессю и Нобле (тогдашних цариц балета); когда Джек носил на груди ее локон в медальоне с золотой цепочкой и после выпивки в полковой столовой вытаскивал, бывало, этот залог любви, целовал его и громко рыдал над ним, к великой потехе красноносого старого майора и всего застолья.

- Мой родитель никак не мог столковаться с ее отцом, - сказал Джек. Генерал ни за что не соглашался дать больше шести тысяч приданого. А мой родитель стоял на том, что без восьми тысяч дело не сладится. Ловелас послал его к черту, и нам с Летти пришлось расстаться. Я слыхал, будто она совсем плоха. Этакий вздор! Ей сорок лет, крепкая и кислая, как вот эта лимонная корка. Сноб, милый мой, наливай поменьше бренди в пунш. Пунш после вина - от этого всякого развезет.

- А что ты теперь поделываешь, Джек? - спросил я.

- Вышел в отставку после смерти родителя. Матушка живет в Бате. Езжу туда раз в год на неделю. Скучища смертная. Вист по шиллингу. Четыре сестры - все не замужем, кроме младшей, - этакая обуза. В августе - Шотландия. Зимой - Италия: чертов ревматизм. В марте еду в Лондон, таскаюсь в клуб. И до у-у-утра домой мы не пойде-ом, не пойдем, пока солнце не встанет.

И вот вам крушение двух жизней! - размышлял ваш покорный слуга Снобограф, распростившись с Джеком Спигготом.