Кнульп   ::   Гессе Герман

Я возразил:

- Оставь их, сорви что-нибудь другое, резеда быстро вянет.

Он тем не менее тут же сломал цветок и воткнул его в свою шляпу, лежавшую рядом на траве.

- Как здесь тихо! - вымолвил я.

- Да, тихо. Еще бы немного потише, и мы услышали бы, как разговаривают те, что лежат под землей.

- Ну нет. Они уже свое отговорили.

- Как знать? Считается, что смерть - это сон, а во сне ведь разговаривают, даже поют иногда.

- Это уж ты будешь петь в свое время.

- А почему бы и нет? Ежели я помру, обязательно дождусь воскресенья: придут девушки, и только сорвут цветочек с могилы, как я сразу же начну тихонечко петь.

- Вот как? И что же ты будешь петь?

- Да какую-нибудь песню.

Он растянулся на земле, прикрыл глаза и стал напевать тоненьким детским голоском:

Я умер рано по весне.

О барышни, пропойте мне

Песню на прощанье.

Тогда я снова возвращусь,

Тогда я снова возвращусь

Пригожим парнем к вам.

Я невольно расхохотался, хотя песенка мне понравилась. Он пел ее хорошо и с чувством, и, хотя слова были порой чуть ли не бессмысленны, мелодия была исполнена благородства и все скрашивала.

- Кнульп, - сказал я ему, - не обещай барышням слишком много, иначе они и слушать тебя не захотят. Возвратиться было бы неплохо, но ни один человек этого не знает, и еще вопрос, будешь ли ты тогда снова пригожим парнем.

- Ты прав, это вопрос.