Когда отцовы усы еще были рыжими   ::   Шнурре Вольфдитрих

С младых ногтей твердо знать, что на старости леттебя ожидает пенсионное обеспечение - поневоле взбунтуешься.

Генрих был ее полной противоположностью.

Он был рыбкой-колюшкой и вел свое происхождение из ближнего озера. Жил он у нас добрых полтора года и, в конце концов, стал совсем ручным; стоило только постучать по стенке аквариума - он сию секунду подплывал.

Однажды отец подсадил к нему колюшку женского пола, которую мы окрестили Лукрецией.

Визит дамы привел Генриха в неописуемый восторг; словно помрачась рассудком, он заметался по аквариуму, подскочил и выпрыгнул наружу.

Чуть не час искали мы его по всей комнате.

Наконец нашли. Укутанный пылью с головы до хвоста, он лежал в щели между половицами и не подавал признаков жизни.

Отец сразу опорожнил спичечный коробок, устлал его ватой и хотел было положить туда Генриха, чтобы предать его земле. Но я уговорил отца, с позволения сказать, для пробы опустить его в аквариум.

И был прав: явясь нашим взорам из облака пыли, Генрих перевернулся со спины на живот, робко вобрал в себя воздух, кончиком хвоста грациозно описал в воде дугу и в блаженстве погрузился на песчаное дно к Лукреции.

Обрадованные благополучным исходом, мы в тот же день вернули обоим свободу.

Нет, расстаться с Генрихом нам было нелегко. Но отец безусловно был прав, утверждая, что чем прочнее твоя сердечная привязанность к кому-то, тем выше ты должен держать голову, решась на разлуку с ним.