Когда отцовы усы еще были рыжими   ::   Шнурре Вольфдитрих

Фрида сказала, что ей надо сперва сжечь бумагу; мы сунули голову в мешок, я взвалил его на плечо и бросился бежать.

Вальтер уже забился в самый дальний уголок кафе, слава богу, его еще никто не обнаружил.

Я достал голову, и мы попробовали надеть ее на Вальтера. Если не снимать картуза, то она вполне годилась ему и нигде не жала. Нельзя было только качать головой, но к этому Вальтер давно привык.

Мы переждали еще минутку, не появится ли кто из папиных дружков, потом Вальтер встал и своей неуклюжей походкой направился к выходу - ни дать ни взять медведь, только плакат на спине немного портил впечатление.

Когда я вернулся домой, Фрида уже все рассказала отцу. Но отец не рассердился на нас, а сказал, что и сам поступил бы так же.

Мы ужасно обрадовались, что он так на это смотрит, но теперь все дело было в том, как посмотрит на это хозяйка. Мы, во всяком случае, намеревались, сколько возможно, строить из себя дурачков.

Наконец в девять часов она явилась, мы услышали, как скрипит дверь; но вела она себя настолько тихо, что нам это показалось просто зловещим.

Отец сказал:

- Вот как бывает: она не может взять в толк, что шкура вдруг лишилась головы.

Как раз когда мы решали этот вопрос, раздался звонок.

Мы услышали, что хозяйка прошла к двери и открыла. И в то же мгновение раздался душераздирающий вопль, потом - неуверенные шаги, щелкнул дверной замок, и снова воцарилась тишина.

Лишь мгновение понадобилось нам, чтобы немного прийти в себя. Потом мы выбежали на улицу. Там собралась целая ватага ребятишек.