Колесница Гелиоса   ::   Санин Евгений Георгиевич

А греки, причем, такие, как Полибий и Панеций, защищают кровожадный Рим, оправдывая все его убийства и войны, в том числе и порабощение Греции… От этих тревожных мыслей его отвлек финикинянин. Он поднес к лицу Эвбулида зеркало и спросил:

— Может, завить волосы? Это сейчас очень модно, особенно если идешь на званый ужин!

— Да, пожалуй, — согласился Эвбулид. А его сосед триерарх неожиданно захохотал:

— Тогда завивайте меня в три раза крепче, потому что я зван сегодня сразу на три ужина. И, клянусь трезубцем Посейдона, — мрачнея, пообещал он, — напьюсь на них так, что позабуду и Рим, и всех его прихвостней!

2. Двадцатилетняя Гедита



Когда Эвбулид вернулся домой, в мужской половине все уже было готово к приходу знатного гостя.

Клине, всегда покрытые грубым шерстяным сукном, на этот раз были застланы яркими, дорогими покрывалами, приданым Гедиты, вынутым из сундуков; Армен сдвинул их так, чтобы Эвбулиду было удобно вести беседу с Квинтом.

Еще три клине, одолженные у соседей, стояли у стены на тот случай, если Квинт приведет с собой товарищей, или заявятся незваные гости — параситы [47] .

Тазы для умывания, венки из роз, расшитые цветами подушки и пестрые коврики, — все лежало на своих местах.

За несколько часов, которые провел Эвбулид в цирюльне, повар, судя по ароматам, идущим из кухни, честно зарабатывал две драхмы.

— Гедита! — громко позвал Эвбулид, довольно потирая ладони.

— Иду-у! — послышалось из гинекея.

Что-то в голосе жены приятно удивило Эвбулида. Таким он слышал его разве что тринадцать лет назад из приоткрытых окон ее девичьей комнаты.