Колесница Гелиоса   ::   Санин Евгений Георгиевич

Гребцы, выбившись из сил, не обращали больше внимания ни на келевста, ни на звуки флейты, ни на дождь. Они затянули бесконечную и унылую, как вся эта ночь, тягостную, как их жизнь песню:

Раз, два, три… Греби-греби…

Три, четыре… По морю… по морю…

Пять, шесть, семь… Греби-греби…

Восемь, девять… По морю… по морю…

И снова, так как многие не знали счета после десяти:

Раз, два, три… Греби-греби…

Три, четыре… По морю… по морю…

Прошел час. Миновал второй. Протянулся третий.

Дождь устал и затих. Сквозь тучи заблестела тонкая полоска новорожденного месяца. Слабее стал плеск за бортом при каждом погружении весел в воду.

Наконец, выдохлась и ночь. Тучи на востоке зарозовели, словно там бушевал пожар.

Только теперь Эвбулид почувствовал, как он устал и продрог. Он вспомнил о приглашении триерарха и решил, что теперь самое время согреться кружкой вина. Обвел потерянными глазами палубу с храпящими гребцами — некоторые из них уснули прямо в той позе, в которой их застало разрешение келевста сушить весла. Другие спали, прислонившись плечами друг к другу. Келевст с флейтистом, вяло переругиваясь, играли под капитанским помостом в орлянку.

— Голова! — сообщал келевст, показывая на монету, упавшую головой Меркурия кверху и равнодушно зажимая в кулак медный римский асс.

— Корабль! — зевая, склонялся над новой монетой флейтист.