JК
Коллекция доктора Эмиля :: Катерли Нина
Страница: 9 из 53И ведь что обидно: вот Мустыгина - тоже не послали, но у него отговорка, пусть только для себя самого. У него - клаустрофобия, боязнь закрытых пространств. А вас - за что? Выходит, вы - бездарность, а Рыбаков - гений? Да еще и фамилия - Лап-тев. Великолепно: Лаптев Ефим Федосеевич. Дед Федосеич, а?
- Что вы ко мне пристали? - спросил Лаптев.
- Ага! Забрало! Давай-давай! - торжествовал доктор. - Ну до чего вы мне подходите!.. Ладно. Бросьте комплексовать. Я просто сказал вам, кто вы есть. Но это все пустяки, поправимо.
- Меня обхамили в обувном ателье, - неожиданно для себя грустно пожаловался Лаптев, - не приняли туфли.
- Примут, - пообещал доктор. - Будут валяться в ногах. Ну, вот что, голос стал деловым, - берите ручку, бумагу, записывайте адрес, и через полчаса я вас жду. Транспорт еще ходит.
И тут в прихожей зажегся свет. Вспыхнула лампочка над зеркалом и вторая, в глубине коридора. На столике, рядом с телефоном, Лаптев обнаружил шариковую ручку и, воровато косясь на дверь Антонины Николаевны, записал адрес на обоях.
2
Улица (вернее, это был переулок) оказалась узкой и темной. Видно, взбесившийся ветер везде, где достал, оборвал и перепутал провода. По черному небу суетливо пробегали лохматые и белые, похожие на клубы дыма, низкие облака. Это было необычно: облака на ночном небе и - беспокойные, сухие, яркие звезды, смотрящие издалека, сквозь моросящий дождь. Наверное, облака мчались так близко к земле, что отсвет городских огней освещал их.
- Что вы ко мне пристали? - спросил Лаптев.
- Ага! Забрало! Давай-давай! - торжествовал доктор. - Ну до чего вы мне подходите!.. Ладно. Бросьте комплексовать. Я просто сказал вам, кто вы есть. Но это все пустяки, поправимо.
- Меня обхамили в обувном ателье, - неожиданно для себя грустно пожаловался Лаптев, - не приняли туфли.
- Примут, - пообещал доктор. - Будут валяться в ногах. Ну, вот что, голос стал деловым, - берите ручку, бумагу, записывайте адрес, и через полчаса я вас жду. Транспорт еще ходит.
И тут в прихожей зажегся свет. Вспыхнула лампочка над зеркалом и вторая, в глубине коридора. На столике, рядом с телефоном, Лаптев обнаружил шариковую ручку и, воровато косясь на дверь Антонины Николаевны, записал адрес на обоях.
2
Улица (вернее, это был переулок) оказалась узкой и темной. Видно, взбесившийся ветер везде, где достал, оборвал и перепутал провода. По черному небу суетливо пробегали лохматые и белые, похожие на клубы дыма, низкие облака. Это было необычно: облака на ночном небе и - беспокойные, сухие, яркие звезды, смотрящие издалека, сквозь моросящий дождь. Наверное, облака мчались так близко к земле, что отсвет городских огней освещал их.