Комиссия   ::   Залыгин Сергей

Кудлатая и бурая голова председателя ЛЛК Петра Калашникова, с рыжинкой и пятнистая - Половинкина, по-детски белесая - Устинова и с редким, истрепанным волосом неопределенной масти Игнашки Игнатова - все головы склонились, кое-когда стукаясь друг о друга, над тем прекрасным, исполненным отменным мастером своего дела планом...

- А вот энто - изба Петрухи Ногаева! - догадался вдруг Игнашка и ткнул пальцем в черный квадратик.

- Палец-то - чистый ли, Игнаха? - строго спросил Устинов.

И после этого вопроса совсем тихо стало в избе - словно святую икону сюда внесли и ска-зали: глядеть на нее можно, говорить вслух - нельзя. Или как если бы это была книга Великого писания - вот она, прочти молча страницу, и откроется тебе тайна всех тайн... Радостно было угадывать в этом плане собственную жизнь, свою избу, свою или хотя бы соседскую пашню, всю ту землю, которую ты глазами и стопами своими давно уже прощупал насквозь.

- На Барсукову дорога! От дает так дает круги! - снова не удержался и нарушил молчание Игнашка, но тут уже и другие заговорили враз:

- Энто она Клюквенную мочажину обходит!

- Что за просека? Не угадаю враз!

- Ну, как же - та самая и есть, на которой Илюха Кондаков когда-то в Сретенье на шатуна-медведя угодил!

- Не когда-то, а в одна тысяча девятьсот одиннадцатом годе! Год был голодный, засушли-вый, худой год. Голодным-то медведям не спалось по берлогам, вот они и шатались всюду! Ох же, испугался он тот раз, Илюха!

- Он сам-то - ничо! Он мужик не из сопливых. Конь у его пугливый был вдребезги розвальни об деревья разнес!

- А вот тут, в озере, мысок имеется, я купался с его сколь раз, на плане же он и не проглядывается!

- Мелковат мачтаб.