Коммунальная квартира   ::   Кунин Владимир Владимирович

Но больше всего мне нравилось время от предъявления билета до выхода на арену человека во фраке.

И поэтому, когда Андрей Николаевич сказал:

– А что, братцы, не сходить ли нам с вами в цирк? – я вдруг ужасно разволновался.

Мишка, тот просто закричал «ура!» и помчался отпрашиваться у бабушки, а я стоял и думал, что бы мне такое сказать Андрею Николаевичу, чтобы он меня понял, как я ему благодарен.

– Ну, что ты молчишь? – спросил меня Андрей Николаевич. – Может быть, ты сегодня занят, тогда пойдем в следующий раз.

– Нет, – ответил я. – Для цирка я совершенно свободен.

– Тогда пойди спроси разрешения у мамы и собирайся.

– Мама на студии и вернется очень поздно. У них сейчас монтажно-тонировочный период, – сказал я.

– А что это такое? – спросил Андрей Николаевич.

– А это когда фильм весь уже отснят, его начинают склеивать и озвучивать, и мама всегда возвращается очень поздно. Но я ей обычно звоню на студию и сообщаю, что пришел из школы, или что разогрел обед, или сделал уроки, или ложусь спать... В общем, держу ее в курсе...

– Прекрасно, – сказал Андрей Николаевич. – Вот и введи маму в курс нашего похода в цирк.

Я снял трубку телефона, набрал номер студии и попросил монтажную.

– Монтажная, – ответил кто-то.

– Попросите, пожалуйста, Цветкову! – крикнул я.

– Одну минуточку, – ответила монтажная, и я услышал, как чей-то голос прокричал: – Катюша, вас, кажется, Вовка требует! – И потом опять громко в трубку: – Вовка, это ты?

– Я.