Кожа для барабана, или Севильское причастие   ::   Перес-Реверте Артуро

Старик все так же разглядывал проходящих мимо людей, как будто надеясь высмотреть среди них знакомое лицо. Он держал над купелью маленькую Макарену Брунер во время ее крещения в соборе; он, в том же самом соборе, под руку вел ее, ослепительно красивую в своем белом атласном платье, к алтарю, где ее ждал Пенчо Гавира. Севильские злые языки называли этот брак делом рук самого старого банкира, поскольку он, с одной стороны, обеспечивал богатство и блестящее будущее его крестнице, а с другой – поддержку местного общества его протеже, в то время молодому, честолюбивому адвокату, стремительно поднимавшемуся по иерархической лестнице банка «Картухано».

– Придется что-то делать, – задумчиво прибавил Мачука.

Несмотря на стыд и унижение, испытываемые Га-вирой в этот момент, он расхохотался:

– Не хотите же вы, чтобы я пошел к этому тореро и влепил ему пулю в лоб!

– Конечно нет… – Банкир полуобернулся к нему, и его хитрые глаза блеснули что-то слишком уж живым любопытством. – А ты что, способен влепить пулю в лоб любовнику своей жены?

– Фактически она моя бывшая жена, дон Октавио.

– Ну да. Это она так говорит.

Щелчком сбив капельки пива с брюк, Гавира поправил складку. Разумеется, он был способен сделать то, о чем говорил Мачука, и оба знали это. Но он не собирался убивать тореадора.

– Это ничего не изменило бы, – сказал он.

Это ничего не изменило бы.