Театр мертвецов   ::   Март Михаил

Стилистика ужасающая. В работах Колодяжного как исследователя совершенно другая подача. Я не говорю о стиле, а имею в виду обороты, которыми он пользуется. Короче говоря, не буду морочить вам голову, но одно с другим не вяжется. Эти вещи писали разные люди, и я готов подписаться под своими словами.

— Огромное вам спасибо, Лев Абрамыч!

— А у вас есть чутье, господин полицейский. Уловили фальшь.

— С детства имею хороший слух. Даже на баяне играю, когда тоска печенку грызет.

— Желаю удачи.

Профессор отключился и уткнулся в свои книги. Трифонов собрал рукописи в портфель и ушел. Сегодня ему предстоял нелегкий день.

Из библиотеки он направился в издательство, где публиковался Колодяжный. Сдав рукописи в целости и сохранности в редакционный отдел, он заглянул в отдел авторских прав. Очень обаятельная, милая женщина долго разглядывала его удостоверение и не знала, как ей поступить. Трифонов требовал ни много ни мало, а все авторские договоры Колодяжного, заключенные с издательством. На некоторое время она его покинула для консультаций и вскоре вернулась с папкой договоров.

— Вот посмотрите. Только не могу понять, почему прокуратуру интересуют такие вещи? Если бы вы были представителем налоговой полиции, я еще могла бы понять ваш интерес, но прокуратура как-то не вяжется с нашей деятельностью.

— Мы занимаемся одним серьезным делом. Я не хочу бросать тень на имя Петра Колодяжного, речь идет не о нем. Мы проверяем все и вся.