Красавцы   ::   Морье Дафна Дю

За порогом его встретила светлая, лунная ночь, и сама луна, большая и круглая, ласково смотрела на него с высоты, а на лугу, который теперь был не зеленый, а серебристо-белый, его дожидались самые прекрасные и гордые существа на свете.

Тихонько, на цыпочках – только снег чуть похрустывал под сапогами – Бен прошмыгнул по дорожке к уже знакомой калитке и поднял щеколду. Она звякнула, и этот звук, видимо, встревожил ночных гостей. Одна мамаша подняла голову, прислушиваясь, и, хотя она ничего не сказала, ее тревога, наверно, передалась отцу, и он тоже беспокойно повел головой. Они смотрели на Бена и ждали, что он будет делать. Бен догадался: они надеются, что он принес им еще что-нибудь; у них ведь не было с собой никакой еды, а того, что он им оставил, конечно, не хватило, чтобы наесться досыта.

Он медленно стал приближаться к ним, держа в протянутых руках буханку хлеба. Наблюдавшая за ним мамаша поднялась на ноги, за ней встали и дети. Глядя на них, один за другим начали подниматься остальные, и скоро вся небольшая компания была на ногах; сна как не бывало – казалось, они ждали только команды, чтобы снова тронуться в путь. Никто не стал брать у Бена хлеб. Наверно, им было неудобно попрошайничать. Они не знали, что он угощает их от чистого сердца, а заодно хочет досадить родителям. Разломив хлеб пополам, он подошел к самому младшему, ростом разве чуть повыше его самого, и протянул ему полхлеба. Он был уверен, что теперь-то они поймут.

Малыш верещатник шагнул вперед, взял хлеб и, съев все до последней крошки, с любопытством посмотрел на Бена. Потом он мотнул головой, откидывая челку, которая падала ему на глаза – маленький дикарь был страшно лохматый и нечесаный, – и оглянулся на мать.