JК
Красное Солнышко :: Красницкий Александр Иванович
Страница: 84 из 192Крепостца была занята новгородскою дружиною. Здесь уже узнали, что возвращается обратно на Русь ушедший из нее новгородский князь, и с великим почетом встречали Владимира. Невольно вспомнилось Святославову сыну, как за два года перед тем уходил он, прячась от людей, боясь за свою жизнь, уходил один, с немногими слугами. И вот теперь он возвращается в числе сильной дружины, и все, кто ни попадался на пути, встречают его как любимого, долгожданного вождя.
«Нет, – восклицал про себя Владимир, – никогда не отдам я своей земли Святовиту! Никогда не позволю иноземцам распоряжаться ни на Волхове, ни на Днепре. Только бы стать мне киевским князем – все мои заботы обращу я на то, чтобы счастлив был народ мой. А варягов да Освальда с его норманнами Добрыня всегда усмирить сумеет».
5. ВЕЧЕ
Протяжный, но гулкий звон колокола, раздававшийся из новгородского Детинца, всколыхнул сразу всех обитателей древней столицы северной приильменской Славянщины. Словно громадный муравейник, зашевелились новгородские «концы», улицы, сходившиеся с различных сторон у Детинца. Концевые старосты торопливо пробегали вдоль домов, что есть силы стуча в их наружные двери и окна. Колокол был вечевой, звон его созывал новгородцев на всенародное вече, и каждый свободный новгородец, кто бы он ни был, важный ли гость, или дружинник, несчастный ли жалкий бедняк, со всех ног бежал в Детинец – сильную крепость на холме левого берега мутного, бурного Волхова.
«Нет, – восклицал про себя Владимир, – никогда не отдам я своей земли Святовиту! Никогда не позволю иноземцам распоряжаться ни на Волхове, ни на Днепре. Только бы стать мне киевским князем – все мои заботы обращу я на то, чтобы счастлив был народ мой. А варягов да Освальда с его норманнами Добрыня всегда усмирить сумеет».
5. ВЕЧЕ
Протяжный, но гулкий звон колокола, раздававшийся из новгородского Детинца, всколыхнул сразу всех обитателей древней столицы северной приильменской Славянщины. Словно громадный муравейник, зашевелились новгородские «концы», улицы, сходившиеся с различных сторон у Детинца. Концевые старосты торопливо пробегали вдоль домов, что есть силы стуча в их наружные двери и окна. Колокол был вечевой, звон его созывал новгородцев на всенародное вече, и каждый свободный новгородец, кто бы он ни был, важный ли гость, или дружинник, несчастный ли жалкий бедняк, со всех ног бежал в Детинец – сильную крепость на холме левого берега мутного, бурного Волхова.