JК
Телевидение :: Андреев Олег
Страница: 316 из 331Люди уже настроились. И чтобы больше не возвращаться к теме, Загребельная нажала кнопку селектора:
— Люба, мы идем, еще раз сообщите всем.
— Все уже собрались, — сказала Люба.
Крахмальников был потрясен. С глаз долой — из сердца вон.
— Надеюсь, это не вы его так расстроили? — спросил Дюков, когда выходили из кабинета.
— Нет, — покачал головой Крахмальников.
— Ну, может, так и лучше, — заметил Дюков. — Зачем старика позорить на людях. Потом известим.
Крахмальников промолчал. Предстоящее собрание было ему неинтересно. Сегодня так много произошло, что больше он ничему не удивится. Проголосуют за Гуровина — и черт с ними. За него — то же самое.
Крахмальникову было сейчас на все наплевать. Он так и не позвонил жене. Валентина уже, конечно, обо всем слышала, волнуется, наверное.
Еще утром, еще днем он думал о жене почти что в прошедшем времени, а сейчас поймал себя на том, что снова откатывается в заведенный семейный порядок. Быстро-быстро откатывается. Слава богу, не успел наделать глупостей. А ведь как мог влипнуть.
В конференц-зале стоял на сцене стол, покрытый скатертью. Скатерть, правда, была голубой, но зато графин, стакан и трибуна, как полагается, наличествовали.
— Дайте мне потом слово, — попросил Дюков и направился не к сцене, а в зал.
Охранники потеснили людей, усадили своего начальника, сами сели по бокам.
— Люба, мы идем, еще раз сообщите всем.
— Все уже собрались, — сказала Люба.
Крахмальников был потрясен. С глаз долой — из сердца вон.
— Надеюсь, это не вы его так расстроили? — спросил Дюков, когда выходили из кабинета.
— Нет, — покачал головой Крахмальников.
— Ну, может, так и лучше, — заметил Дюков. — Зачем старика позорить на людях. Потом известим.
Крахмальников промолчал. Предстоящее собрание было ему неинтересно. Сегодня так много произошло, что больше он ничему не удивится. Проголосуют за Гуровина — и черт с ними. За него — то же самое.
Крахмальникову было сейчас на все наплевать. Он так и не позвонил жене. Валентина уже, конечно, обо всем слышала, волнуется, наверное.
Еще утром, еще днем он думал о жене почти что в прошедшем времени, а сейчас поймал себя на том, что снова откатывается в заведенный семейный порядок. Быстро-быстро откатывается. Слава богу, не успел наделать глупостей. А ведь как мог влипнуть.
В конференц-зале стоял на сцене стол, покрытый скатертью. Скатерть, правда, была голубой, но зато графин, стакан и трибуна, как полагается, наличествовали.
— Дайте мне потом слово, — попросил Дюков и направился не к сцене, а в зал.
Охранники потеснили людей, усадили своего начальника, сами сели по бокам.