Кремлёвский амур, или Необычайное приключение второго президента России   ::   Чулаки Михаил

Сами придумали - сами теперь щедро уступаете.

Аж вспотели, упираясь друг в друга, хоть и порхали по зале кондиционированные зефиры. Пришлось прерваться.

С бокалом кофе-гляссе Стрельцов подошел к Личко. Свитские отшагнули: потентанты беседуют! (Хорошее петровское слово откопал когда-то Билибин).

- Что это, Оксана Миколавна, ваш вице-канцлер все "биг мэй" да "биг мэй?"

- "Биг мэ". Это значит "бог мой" по-галичански. Галичане - больше украинцы, чем сами украинцы.

Вот и майская годовщина!

- Всего лишь? "Биг" - "Бог?" А я-то думал, ваш вице-канцлер - запорожец. Что-то в нем есть от Тараса Бульбы.

- Нет, не от Бульбы. А между прочим, мой Знак Стомаха - Бульба. Это я под Бульбой родилась. А он, кажется, Рак. Или Редис, не помню, - засмеялась Оксана.

При желании, можно принять за намек: мол, не надо ее связывать с Платоном.

Передохнув, приступили с новым пылом.

Богдан атаковал параграфами и трактовал прецеденты, но наконец Стрельцов перебил его нарочито по-домашнему:

- А например, мама у меня в Полтаве, а жена - в Воронеже. Послужил я при маме и попросился к жене. Канитель с переприсягой получается.

- Понятие вы вводите не переговорное и вообще не правовое: "канитель", - почувствовав опасность, парировал Платон.

- Кухонное понятие, кухонное, - кивнул Стрельцов. - Или елочное: на елку золотую канитель навешивают и серебряную, я любил в детстве.