Критика Школы жен   ::   Мольер Жан-Батист

Я пойду скажу, сударыня, что вы уходите.

Урания. Стой, скотина! Сделал глупость, так уж теперь пусть войдет.

Галопен. А они еще на улице с кем-то разговаривают.

Урания. Ах, кузина, если б ты знала, как мне досадно!

Элиза. Да, эта особа может досадить. Она всегда была мне ужасно противна. Не в обиду ей будь сказано, это глупое животное, которое еще смеет рассуждать.

Урания. Не слишком ли сильное выражение?

Элиза. Нет, нет, она его заслужила, и если уж на то пошло, так это еще слишком слабо сказано. Кого еще с большим основанием можно назвать жеманницей в самом худшем значении этого слова, как не ее?

Урания. Однако она открещивается от этого прозвища.

Элиза. Пусть открещивается сколько ей угодно, но это не меняет дела. Она жеманница с головы до ног, всем кривлякам кривляка. Можно подумать, что тело у нее развинчено, бедра, плечи, голова словно на пружинах. Говорит она деланно томным голосом, нарочито наивным тоном, делает ртом гримасы, чтобы он казался меньше, а глаза таращит, чтобы они казались больше.

Урания. Тише! Она может услышать...

Элиза. Нет, нет, она еще не поднимается по лестнице. Мне навсегда запомнился один вечер. Она много слышала о Дамоне, об его игре, и ей захотелось с ним повидаться. Ты знаешь, что это за человек, до чего он несловоохотлив.