JК
Кровесмешение :: Ярмолинец Вадим
Страница: 1 из 19---------------------------------------------
Ярмолинец Вадим
Кровесмешение
Вадим Ярмолинец
Кровесмешение
В том, что Ленчик стал книжным червем, с механическим усердием переползавшим из оранжевых томов Майн Рида в черные Конан-Дойля, а оттуда -в фиолетовые фолианты Александра Дюма, безусловная заслуга его отца Александра Мойсеевича Кишиневского, выросшего на приключенческих романах издательства "Земля и фабрика". С годами Александр Мойсеевич читал все меньше. Во-первых, советская литература его не увлекала, а во-вторых, из-за фронтовой контузии зрение его сильно ослабело. Глаза сквозь линзы очков казались размером с коровьи.
Вечера он проводил у радиоприемника "Балтика". На высоком лбу отражался желтый свет шкалы с названиями далеких городов: Вашингтон, Лондон, Мюнхен, Иерусалим. "Дело Абрама Тэрца ложится очередным пятном позора на репрессивную политику советского правительства, которое с ленинских времен и в истинно ленинских традициях с одинаковой свирепостью расправлялось с инакомыслящими..."
"Ты слышала?" -- спрашивал он у Ольги Николаевны, вцелявшей нитку в иглу швейной машинки "Лада" с ножным приводом.
"Ужасно!" -- механически говорила та, осторожно проворачивая никелированное колесо и погружая иглу в ткань. Она была известной в городе портнихой. Среди ее заказчиц были жены моряков дальнего плавания, университетского декана и командующего войсками округа.
Ярмолинец Вадим
Кровесмешение
Вадим Ярмолинец
Кровесмешение
В том, что Ленчик стал книжным червем, с механическим усердием переползавшим из оранжевых томов Майн Рида в черные Конан-Дойля, а оттуда -в фиолетовые фолианты Александра Дюма, безусловная заслуга его отца Александра Мойсеевича Кишиневского, выросшего на приключенческих романах издательства "Земля и фабрика". С годами Александр Мойсеевич читал все меньше. Во-первых, советская литература его не увлекала, а во-вторых, из-за фронтовой контузии зрение его сильно ослабело. Глаза сквозь линзы очков казались размером с коровьи.
Вечера он проводил у радиоприемника "Балтика". На высоком лбу отражался желтый свет шкалы с названиями далеких городов: Вашингтон, Лондон, Мюнхен, Иерусалим. "Дело Абрама Тэрца ложится очередным пятном позора на репрессивную политику советского правительства, которое с ленинских времен и в истинно ленинских традициях с одинаковой свирепостью расправлялось с инакомыслящими..."
"Ты слышала?" -- спрашивал он у Ольги Николаевны, вцелявшей нитку в иглу швейной машинки "Лада" с ножным приводом.
"Ужасно!" -- механически говорила та, осторожно проворачивая никелированное колесо и погружая иглу в ткань. Она была известной в городе портнихой. Среди ее заказчиц были жены моряков дальнего плавания, университетского декана и командующего войсками округа.