Кумир   ::   Слаповский Алексей

Спьяну? Случайно прибился - и вдохновился общей печалью? Нет, вдруг поднял голову и зычно продекламировал строку из Антуфьева, относя ее, быть может, к себе:

- Я путешествую в старость и ставлю вешки, как будто надеюсь вернуться! Сволочи!

- Заливаются, лохушки, - сказала Нюра о девицах. - Что им тут, концерт, что ли? Упиваются. Событие-то какое, ну ты, что ты, маме с папой рассказать!

Заметен был - появляясь то там, то здесь - очень распорядительный человек в долгополом черном пальто, в черной шляпе, которую он снимал, входя в здание, и надевал, выходя. Рыжеволосый, рыжебородый. Все это шло к нему накрепко, но симпатичней он от этого не казался. Он был тут, может, самым необходимым, но казался самым лишним.

- Кастальский, - сказала Нюра.

Сергей это знал. Кастальский. Организатор выступлений Стаса Антуфьева, или, как принято говорить, продюсер. Вот, он и на похоронах продюсер.

Заколыхалось: выносили гроб.

Милиционеры стояли оцеплением - как когда-то на майских демонстрациях.

Вынесли.

Катафалк - длинная черная машина, почти лимузин. Кастальский постарался. Он и сам в черный мерседес сел. А за ним и другие в машины целая кавалькада потянулась медленно. Впереди ментовские, с мигалками.

- Попаду или не попаду? - пробормотала Нюра, вертя в руках обломок кирпича. И когда успела найти и поднять?

- Брось, - сказал Сергей.

- Сейчас брошу.

Нюра размахнулась, кинула. Обломок попал в черное стекло черной машины Кастальского. Стукнулся и отскочил.