JК
Курс оверклокинга для операторов машинного доения. :: Беразинский Дмитрий
Страница: 172 из 431С чего ты взял?
Точилин в это время наливал по второму бокалу и лишь хитро прищурился. Взял полоску брынзы, откусил беззубым ртом, проглотил.
– Может, и ни с чего, - наконец сказал он, - а может, и чего. Выпей винца, коль уважаешь старика, да послушай меня. У меня батька чекистом был. Преданный Советам до мозга костей, а может просто хитрый… теперь уже не разберешь. Хотел меня Феликсом назвать, в честь Дзержинского.
– И что? - спросил Артем.
Если честно, то он до сих пор не знал, как звать сторожа. Все обращались к нему одинаково: враги - по-фамилии, а те враги, что подобрее - по-отчеству: «Семеныч». Друзей у сторожа не было. Так, как по его собственному признанию, сторож в молодости всем друзьям наставил рога. Единственным другом его была жена, с которой он прожил в любви и согласии сорок пять лет. Спали они, кстати, все сорок пять лет порознь. В этом и был, по мнению Семеныча, секрет успеха. На вопрос Артема он с удовольствием ответил:
– А я не дался! Пришлось записаться Федором.
– Как, не дался? - удивился Артем, - что-то ты, дед, не договариваешь.
Семеныч рассердился.
– Чего я еще не договариваю! Батьку в район на облаву вызвали, а матери, когда пошла в сельсовет, сказали, что Феликс - женское имя. Хе-хе! Батька потом с председателем на шашках рубились. То ли из-за имени моего, то ли из-за того, что мордой я точно в председателя вышел.
Собеседники еще отхлебнули грамм по сто вина и помолчали. Артем думал о том, как причудливо гуляют меха судьбы.
Точилин в это время наливал по второму бокалу и лишь хитро прищурился. Взял полоску брынзы, откусил беззубым ртом, проглотил.
– Может, и ни с чего, - наконец сказал он, - а может, и чего. Выпей винца, коль уважаешь старика, да послушай меня. У меня батька чекистом был. Преданный Советам до мозга костей, а может просто хитрый… теперь уже не разберешь. Хотел меня Феликсом назвать, в честь Дзержинского.
– И что? - спросил Артем.
Если честно, то он до сих пор не знал, как звать сторожа. Все обращались к нему одинаково: враги - по-фамилии, а те враги, что подобрее - по-отчеству: «Семеныч». Друзей у сторожа не было. Так, как по его собственному признанию, сторож в молодости всем друзьям наставил рога. Единственным другом его была жена, с которой он прожил в любви и согласии сорок пять лет. Спали они, кстати, все сорок пять лет порознь. В этом и был, по мнению Семеныча, секрет успеха. На вопрос Артема он с удовольствием ответил:
– А я не дался! Пришлось записаться Федором.
– Как, не дался? - удивился Артем, - что-то ты, дед, не договариваешь.
Семеныч рассердился.
– Чего я еще не договариваю! Батьку в район на облаву вызвали, а матери, когда пошла в сельсовет, сказали, что Феликс - женское имя. Хе-хе! Батька потом с председателем на шашках рубились. То ли из-за имени моего, то ли из-за того, что мордой я точно в председателя вышел.
Собеседники еще отхлебнули грамм по сто вина и помолчали. Артем думал о том, как причудливо гуляют меха судьбы.