Кузница милосердия   ::   Смирнов Алексей

Страница: 39 из 104

Частично могу восстановить по записке, которую мама нашла, когда разбирала мой чемодан: "Леха! Берем пять сухарей и один агдам дляразгона". Потом взяли без пяти минут докторскими руками ключ и пошли в назначенное помещение.

Стекол мы не били, побоялись, но сметана в постелях была, и стул был привешен к люстре. Потом началась экспансия в коридор. Я лично (сожалею до сих пор) вылил ведро помоев в пианино, которое ежевечерне досаждало мне пытливым теньканьем. Потом в мужском сортире на третьем этаже была снята с петель дверь и выброшена в окно того же этажа, а в женском - разбита об колено раковина.

Утром же комендантша демонстрировала нам матрацы, заблеванные с пятого по первый этаж. Эти матрацы, как языки, вывешивали из окон не то на проветривание, не то на просушку. Я действительно припоминаю, что коллегу Мишу немного рвало. Спорить было нечего.

- Вас нюхать - закусывать хочется! - орала комендантша.

Но все обошлось, мы уехали целыми и невредимыми.

Потом, однако, в деканат пришло письмо с требованием провести расследование и всех расстрелять. Туда же комендантша прислала неосторожно оставленную в номере стенгазету "Собутыльник", куда наши товарищи-медики писали о своих впечатлениях от подруг и напитков. Впрочем, никто нас не тронул и концов не нашли. На следующий год меня снова отправили, но уже не в сам Калининград, а в Балтийск, на сборы. Правда, Оконный Блевун Миша, которого направили в другую зону, все равно мне крикнул:

- Леха! Покажи там этим писателям!...

Не привелось.

Гангстер

Гангстер был моим пациентом.

|< Пред. 37 38 39 40 41 След. >|

Java книги

Контакты: [email protected]