Божественный яд   ::   Чижъ Антон

А сам профессор, схватив факел, стал бегать по комнате, подпрыгивать, танцевать и зачем-то срывать занавески. При этом он тыкал в стены огнем и вопил звериным голосом. Я увидела, что его мужское естество пришло в возбужденное состояние. Профессор подбежал к нам, швырнул факел в костер и набросился на Марию. Он попытался овладеть ею, но девушка сама уже кричала от приступа сладкой боли. Серебряков облегчился прямо на ее грудь. Я не знала, что мне делать, и просто вылила смесь в огонь.

Они бесновались не меньше четверти часа. Но постепенно силы стали их оставлять, и они оба упали без чувств. Я потрогала тело профессора — оно горело. Видимо, у него была очень высокая температура. Жар был и у Марии. Боясь, что они все же замерзнут, я нашла вещи и одела их, как маленьких детей.

Когда профессор и Мария проснулись, они ничего не помнили. Я сказала, что тоже выпила сомы. Серебряков и Ланге чувствовали себя очень плохо и еле могли разговаривать, они были совершенно беспомощны. Я пошла за извозчиком и отвезла их на квартиру профессора.

Вечером этого же дня я снова приехала к профессору, проведать его. Оказалось, что он очень плох. Он не мог есть. Его лицо осунулось, он жаловался на тошноту и головокружение. Я предложила позвать доктора, но Александр Владимирович отказался.

Он спросил, как я себя чувствую. Я ответила, что прекрасно. Сома — чудесный напиток. Серебряков сказал, что лунный бог, видимо, любит меня, потому что Марии тоже весь день было плохо.