Кыся   ::   Кунин Владимир

Дженни тихонько поскуливала, пыталась лизнуть меня в морду и чего-то вякала о любви, хотя я четко видел, как она "положила глаз" на Рекса...

Таня Кох открыто плакала, тискала меня и шептала, что если бы не я... И что я принес ей счастье!

А потом я просто прыгнул на худенькое плечо Фридриха фон Тифенбаха, обхватил его голову лапами и, не помня себя от нежности и печали, стал ему что-то бормотать и бормотать по-нашему, по-Животному!.. Я знал, что он не понимает ни слова, но у меня тоже не осталось сил на Телепатию по-Шелдрейсовски, и поэтому я весь в слезах, как какой-нибудь маленький-маленький Котенок, продолжал прижимать к себе Фридриха, ставшего мне таким родным и близким, как Шура Плоткин, как Водила, как все, что мне безумно дорого на этом свете..

- Ты не вернешься, - тихо сказал Фридрих. - Я знаю. Я вижу тебя в последний раз. Мне совсем немного осталось жить. И если когда-нибудь...

- Да! Да, конечно!.. - прошептал я все-таки по-Шелдрейсовски. - Я буду звонить тебе... И, пожалуйста, не забывай - таблетку от давления и полтаблетки "Бромазанила" на ночь. Я предупредил Дженни...

- Спасибо, - сказал Фридрих и мы с ним просто расцеловались самым настоящим образом.

Описывать два с половиной часа полета от Мюнхена до Санкт-Петербурга - вряд ли имеет смысл.