Лед   ::   Сорокин Владимир Георгиевич

- Позвонить трудно было?

- Уг-у-у-у, -серьезно кивнул Лапин.

- Мудило. - Мать ушла.

Лапин лежал. Смотрел в потолок. Теребил стальное охвостье ремня.

- Я дважды разогревать не буду! - закричала мать на кухне.

- По барабану.. - махнул рукой он. Потом приподнялся. Поморщился. Тяжело оттолкнулся от кровати. Встал. Побрел на кухню. Там мать мыла посуду.

На столе стояла тарелка с куском жареной курицы. И вареной картошкой. Здесь же стояла чаша с кислой капустой. И тарелка с солеными огурцами.

Лапин быстро съел курицу. Картошку не доел. Запил водой.

Пошел в большую комнату. Снял трубку. Набрал номер:

- Кела, привет. Это Юрка Лапин. А Генку можно? Ген. Это я. Слушай, мне... это... потереть с тобой надо. Да нет, ничего... Просто посоветоваться. Нет, это ни при чем. Там... это. Другое. Щас? Конечно. Ага.

Он положил трубку. Пошел в прихожую. Стал натягивать куртку. И чуть не закричал от боли:

- Ой, бля-а-а-а-а...

- Ты чего, бпять уходишь? - гремела тарелками мать.

- Я к Генке, ненадолго...

- Хлеба купишь?

- Ага.

- Дать денег?

- У меня есть.

- Неужели не все пропили?

- Не все.

Лапин вышел из квартиры. Хлопнул дверью. Шагнул к лифту. Остановился. Постоял. Повернулся. Спустился по лестнице на четвертый этаж. Остановился на лестничной клетке. Присел на корточки. Заплакал. Слезы потекли по щекам. Сначала он плакал беззвучно. Трясся плечами. Прижимал худые руки к лицу. Потом заскулил. Вырвались скупые рыдания. Изо рта. И из носа.