JК
Легенда о малом гарнизоне :: Акимов Игорь Алексеевич
Страница: 2 из 61И открывать глаз нельзя. Он не знал почему, но инстинкт подсказывал: замри.
Усилием воли Тимофей выжал из себя последний туман беспамятства, и тогда скрежет чайки трансформировался в отчетливую немецкую речь.
– Ну вот, я же говорил: он очнется. Гляди, гляди!.. Опять веки дрогнули!
– Да пристрели ты его к свиньям, Петер. Пристрели и пойдем. Первый взвод уже на машине.
– Успеем… Ты погляди, какие руки. Его бы на ферму – он бы один любую ферму потянул. Ах, Харти, почему мне так не повезло? Почему я должен был родиться именно в этом дурацком столетии, когда справедливость поругана, растоптана и забыта. Представляешь, милый? Три века назад эта великолепная особь стала бы моим личным призом. И это было бы справедливо, поскольку именно я не поленился нагнуться к навозной куче, именно я разглядел в ней жемчужное зерно… Ах, Харти, я бы послал этого варвара на ферму к моей доброй матушке…
– Он что-то задумал, Петер.
– Вижу.
– Не можешь пристрелить его сам – дай мне. Мне все равно надо будет сегодня кого-нибудь из этих ухлопать. На счастье. Такая у меня система. Так было в Польше, и во Франции, и каждый раз на Балканах. Я пришивал хоть одного в первый же день – меня этому дед научил, а он самого Бисмарка видел два раза! – и потом у меня все получалось в любой заварухе.
Их двое, определил Тимофей. По голосам. Дело происходило на вершине пригорка, звуки сюда как бы тянулись отовсюду – отчетливые и сочные.
Усилием воли Тимофей выжал из себя последний туман беспамятства, и тогда скрежет чайки трансформировался в отчетливую немецкую речь.
– Ну вот, я же говорил: он очнется. Гляди, гляди!.. Опять веки дрогнули!
– Да пристрели ты его к свиньям, Петер. Пристрели и пойдем. Первый взвод уже на машине.
– Успеем… Ты погляди, какие руки. Его бы на ферму – он бы один любую ферму потянул. Ах, Харти, почему мне так не повезло? Почему я должен был родиться именно в этом дурацком столетии, когда справедливость поругана, растоптана и забыта. Представляешь, милый? Три века назад эта великолепная особь стала бы моим личным призом. И это было бы справедливо, поскольку именно я не поленился нагнуться к навозной куче, именно я разглядел в ней жемчужное зерно… Ах, Харти, я бы послал этого варвара на ферму к моей доброй матушке…
– Он что-то задумал, Петер.
– Вижу.
– Не можешь пристрелить его сам – дай мне. Мне все равно надо будет сегодня кого-нибудь из этих ухлопать. На счастье. Такая у меня система. Так было в Польше, и во Франции, и каждый раз на Балканах. Я пришивал хоть одного в первый же день – меня этому дед научил, а он самого Бисмарка видел два раза! – и потом у меня все получалось в любой заварухе.
Их двое, определил Тимофей. По голосам. Дело происходило на вершине пригорка, звуки сюда как бы тянулись отовсюду – отчетливые и сочные.