JК
Брачный аферист :: Лаврова Ольга
Страница: 34 из 97Очень просим читателя вслушаться внутренним ухом в говорок преступников, в типичные для них словечки – честное слово, это любопытно.
Итак, Ладжун дожидался вызова к следователю. Годами привольно кочевал по стране, летом – где попрохладнее, зимой – где потеплее; упивался игрой в обаятельного (и неженатого) инженера – моряка – ученого физика – лирика – летчика; воображал себя неуловимым и вдруг, как в кошмарном сне, очутился за решеткой, в тюремной камере на четверых.
Надо думать, настроение у него было прескверное. На допрос он явился угрюмый, «зажатый» – совсем не тот, что, бывало, очаровывал направо-налево и женщин, и мужчин. Нам же хотелось показать зрителям хоть «кусочек» прежнего Ладжуна, чтобы нагляднее стала затем эволюция его в ходе следствия.
Посоветовались с Михаилом Петровичем.
– Это идея! – оживился он. (Михаил Петрович любил новые идеи.) – Давайте попробуем. На подручных средствах.
А стояла солнечная весна. Прошумели первые майские ливни, и трава, деревья – все заторопилось зеленеть. С точки зрения обитателя тюремной камеры воздух на воле был совершенно опьяняющим.
И мы пристали к начальнику Бутырки с очередной сумасбродной просьбой: принести в жертву обычный маршрут провода арестованных в следственные кабинеты.
Вместо того чтобы доставить Ладжуна внутренними коридорами, его повели на первый допрос через двор, где расцветал чудесный сад – гордость местных служащих.
Итак, Ладжун дожидался вызова к следователю. Годами привольно кочевал по стране, летом – где попрохладнее, зимой – где потеплее; упивался игрой в обаятельного (и неженатого) инженера – моряка – ученого физика – лирика – летчика; воображал себя неуловимым и вдруг, как в кошмарном сне, очутился за решеткой, в тюремной камере на четверых.
Надо думать, настроение у него было прескверное. На допрос он явился угрюмый, «зажатый» – совсем не тот, что, бывало, очаровывал направо-налево и женщин, и мужчин. Нам же хотелось показать зрителям хоть «кусочек» прежнего Ладжуна, чтобы нагляднее стала затем эволюция его в ходе следствия.
Посоветовались с Михаилом Петровичем.
– Это идея! – оживился он. (Михаил Петрович любил новые идеи.) – Давайте попробуем. На подручных средствах.
А стояла солнечная весна. Прошумели первые майские ливни, и трава, деревья – все заторопилось зеленеть. С точки зрения обитателя тюремной камеры воздух на воле был совершенно опьяняющим.
И мы пристали к начальнику Бутырки с очередной сумасбродной просьбой: принести в жертву обычный маршрут провода арестованных в следственные кабинеты.
Вместо того чтобы доставить Ладжуна внутренними коридорами, его повели на первый допрос через двор, где расцветал чудесный сад – гордость местных служащих.