JК
Тень ворона :: Питерс Эллис
Страница: 6 из 276Желая выкупить из плена сводного брата, без которого императрица не могла рассчитывать на успех, она была вынуждена освободить своего царственного узника. Таким образом, все вернулось на круги своя. Ибо, упустив победу, императрица не желала смириться с поражением.
— Отсюда, где я сейчас нахожусь, — задумчиво проговорил Кадфаэль, — все эти вещи представляются такими далекими и ненастоящими! Если бы я не прожил в миру сорок лет, где мне самому довелось участвовать в сражениях, то все, что творится в нынешние времена, показалось бы мне, наверное, каким-то дурным сном.
— Зато для аббата Радульфуса это вовсе не сон, — неожиданно серьезно заметил Хью.
Повернувшись спиною к затихшему влажному саду, медленно погружавшемуся в зимний сон, он сел на деревянную лавку у стены. Тлевший под слоем дерна тусклый огонек жаровни озарил тонкие черты его лица: из полумрака проступили твердо очерченный подбородок и глубокие глазницы, отблеск пламени мгновенно вспыхнул в черноте его глаз, прежде чем погаснуть под бахромою черных ресниц.
— В аббате Радульфусе король нашел бы, пожалуй, лучшего советчика, чем те прихлебатели, что окружили его, едва он вышел на свободу, — продолжал Хью. — Но Радульфус сказал бы не то, что им хочется слышать, и они заткнули бы уши.
— Отсюда, где я сейчас нахожусь, — задумчиво проговорил Кадфаэль, — все эти вещи представляются такими далекими и ненастоящими! Если бы я не прожил в миру сорок лет, где мне самому довелось участвовать в сражениях, то все, что творится в нынешние времена, показалось бы мне, наверное, каким-то дурным сном.
— Зато для аббата Радульфуса это вовсе не сон, — неожиданно серьезно заметил Хью.
Повернувшись спиною к затихшему влажному саду, медленно погружавшемуся в зимний сон, он сел на деревянную лавку у стены. Тлевший под слоем дерна тусклый огонек жаровни озарил тонкие черты его лица: из полумрака проступили твердо очерченный подбородок и глубокие глазницы, отблеск пламени мгновенно вспыхнул в черноте его глаз, прежде чем погаснуть под бахромою черных ресниц.
— В аббате Радульфусе король нашел бы, пожалуй, лучшего советчика, чем те прихлебатели, что окружили его, едва он вышел на свободу, — продолжал Хью. — Но Радульфус сказал бы не то, что им хочется слышать, и они заткнули бы уши.