Личные обстоятельства   ::   Фенольо Беппе

— Я? Позволь, чем же я обольщаюсь?

— Разве ты не понимаешь, что это повелось с незапамятных времен: мы привыкли подыхать, а девушки — видеть, как мы подыхаем?

— Мне еще нельзя уйти? — напомнил о себе крестьянин.

— Минутку. А что делал Джорджо?

— А что вы хотите, чтоб он делал? Смотрел прямо перед собой.

— Солдаты продолжали его бить?

— Нет, больше не били, — ответил крестьянин. — Видать, они его отделали, когда взяли, Но по дороге уже не трогали. Боялись, поди, что вы можете в любую минуту ударить по ним не с одного холма, так с другого. Я же сказал, что они спускались бесшумно, как змеи. Вот они и не трогали его больше. Но, может, когда вышли из опасного района, опять на него набросились, зло на нем сорвать. А теперь можно я пойду?

Мильтон уже мчался к штабу. Фрэнк, не ожидавший такой стремительности, бросился за ним.

— Говорил «не беги», а сам бежишь.

Вход в штаб загородила добрая половина отряда. Мильтон вклинился в это скопище плеч, прокладывая дорогу для себя и для Фрэнка, теперь уже ни на шаг не отстававшего от него. В штабе тоже было полно людей: они плотной стеной обступили Паскаля, сжимавшего в руке телефонную трубку. Мильтон протиснулся через эту толпу и оказался в первом ряду, локоть к локтю с Шерифом, бледным как смерть, Паскаль ждал связи. Фрэнк тихо сказал:

— Бьюсь об заклад, во всей дивизии нет ни одного завалящего пленного.

— По мне, дело пахнет венком из белых роз, помяните мое слово, — подхватил кто-то.

Дали штаб дивизии.