JК
Лисица на чердаке :: Хьюз Ричард
Страница: 63 из 424Уродец с большой головой! Головная водянка… Через полгода он умер, когда Нелли уже снова была в положении.
И словно мало было у нее тогда тревог — все думала: каким он родится, второй ребенок? — а тут еще Гвилим (такое у него было чудное имя) подлил масла в огонь. Он вдруг повел себя как-то странно. Решил, что это бог покарал его за какие-то грехи и, значит, надо искупить свой грех, иначе и второй ребенок родится уродом.
Негоже ему, видите ли, сидеть на своем тепленьком местечке в долине Ронты и под тиканье церковных часов проповедовать слово божье, в то время как другие умирают на фронте! Вот что он себе в голову вбил. Но армия не нуждалась в лишних священниках, и тогда он сказал, что пойдет санитаром. Носилки-то он сможет носить. Он это, понимаете ли, делал ради будущей маленькой Рейчел и потому не мог даже подождать, пока она родится. Нелли не сумела его удержать.
Ничего не могли поделать с ним и его собратья священники, — они все были большими пацифистами и здорово обозлились: что таскать носилки, что стрелять в людей — это все едино, говорили они, и, если он наденет военную форму, такую или этакую, обратного пути в церковь ему уже не будет. И когда он все же пошел на фронт, они выгнали Нелли из пасторского дома. Не желали они, чтобы этот солдатский ублюдок родился там.
Когда пришла пора отнять Рейчел от груди, Нелли поступила на работу в приют для военных сирот в Глостере.
А Рейчел подрастала — такое маленькое сокровище! Смышленая, как обезьянка, и хорошенькая, как ангелочек.
И словно мало было у нее тогда тревог — все думала: каким он родится, второй ребенок? — а тут еще Гвилим (такое у него было чудное имя) подлил масла в огонь. Он вдруг повел себя как-то странно. Решил, что это бог покарал его за какие-то грехи и, значит, надо искупить свой грех, иначе и второй ребенок родится уродом.
Негоже ему, видите ли, сидеть на своем тепленьком местечке в долине Ронты и под тиканье церковных часов проповедовать слово божье, в то время как другие умирают на фронте! Вот что он себе в голову вбил. Но армия не нуждалась в лишних священниках, и тогда он сказал, что пойдет санитаром. Носилки-то он сможет носить. Он это, понимаете ли, делал ради будущей маленькой Рейчел и потому не мог даже подождать, пока она родится. Нелли не сумела его удержать.
Ничего не могли поделать с ним и его собратья священники, — они все были большими пацифистами и здорово обозлились: что таскать носилки, что стрелять в людей — это все едино, говорили они, и, если он наденет военную форму, такую или этакую, обратного пути в церковь ему уже не будет. И когда он все же пошел на фронт, они выгнали Нелли из пасторского дома. Не желали они, чтобы этот солдатский ублюдок родился там.
Когда пришла пора отнять Рейчел от груди, Нелли поступила на работу в приют для военных сирот в Глостере.
А Рейчел подрастала — такое маленькое сокровище! Смышленая, как обезьянка, и хорошенькая, как ангелочек.