Любавины   ::   Шукшин Василий Макарович

Кирька отдернул одеяло… Под ним лежат отец с матерью рядышком. Мертвые.

С тех пор долго Гринька не появлялся. Ездил Кирька и с ним человек пять мужиков, искали его по тайге. Но разве найдешь! Отлеживался Гринька, как медведь, в глухом месте.

Потом Кирька переехал с семейством жить в другую деревню, и это дело забылось.

И снова Гринька объявился; стали опять ходить слухи: ездит по деревням с товарищами, колупает мужичков побогаче. Поймать не могли.

И наконец Гринька попался… В своей же деревне, до обидного просто.

Лунной, хорошей ночью подломил конюшню Ефима Беспалова, выбрал пару жеребцов, взнуздал… И тут на пороге появился сам Ефим:

– Здорово, Гринька!

Гринька вскинул голову – на него в упор смотрят два ствола тульской переломки, с картечным зарядом… А чуть выше – внимательные глаза хозяина.

Гринька улыбнулся:

– Здорово, Ефим.

– Пойдем? – предложил Ефим.

Гринька постоял в раздумье.

– Не отпустишь?

– Нет.

– Заплачу хорошо…

– Нет, Гринька, не могу.

Гриньку посадили на ночь в пустую избу, шесть человек несли охрану. А утром стали судить своим способом. Дали в зубы большой замок, надели на шею хомут, связали за спиной руки и повели по деревне. Рядом несли смоленый конский бич; кто хотел, подходил и бил Гриньку.

Завелись с конца деревни… Шли медленно. Охотников ударить было много.

Гринька смотрел вниз… Поднимал голову, когда кто-нибудь подходил с бичом.