Любавины   ::   Шукшин Василий Макарович

– Так о чем разговор?! Ты соображаешь хоть немного?! Его послали вон на какое дело, а он… Чтоб я больше не слышал этого!

– Да ты не кричи. Я же спокойно…

– Он спокойно!… А я не могу спокойно, когда человек глупые слова на ветер бросает.

– Какой ты оказался…

Платоныч тихо спросил:

– Какой?

Кузьма прошелся от порога к столу и обратно.

– Не сердись, дядя Вася. Но чего ты, например, испугался? Ведь я сам могу за себя ответить.

– Вот и отвечай.

Платоныч заставил себя работать, но долго не мог писать. Отодвинул тетрадь, устало потер пальцами седые виски.

– Помог бы лучше опись вот составить. Председательская работа вообще-то. А этот Колокольников в рот богатеям заглядывает. Такого понапишет, что Федор с Яшей зажиточными окажутся.

Кузьма ходил по комнате, курил.

– Чья девка-то? – неожиданно спросил Платоныч.

– Попова. Помнишь, мы были… где детишек много.

– Ну… и влюбился?

– Не знаю… Хожу, света белого не вижу. Вся голова как в огне.

– Ты гляди, что делается! Когда ты успел-то? – изумился Платоныч.

Кузьма взъерошил пятерней короткие волосы, сказал недовольно:

– Сразу.

– М-дэ… – Платоныч встал, начал одеваться. – Не знаю, парень, что и придумать. Ты, конечно, думаешь: вот, мол, старый хрыч, ничего не понимает. А я понимаю. Будь это в другое время – на здоровье. А тут… даже перед крестьянством как-то неловко, понимаешь? Не успели приехать – бах-тарарах, свадьба! Подумают, что мы в каждой деревне так. Ты подожди малость.