Любовь и смерть Геночки Сайнова   ::   Andrew Лебедев

Генрих знал из истории, что русские – потомки викингов, в десятом веке пришедших править в Новгородские земли.

В аэродромной команде было несколько техников из числа русских военнопленных.

Среди них выделялся высокий худой русский с остроконечной бородкой. Фамилия его была Сайнов. Но руские военнопленные уважительно звали его Иваном Максимовичем.

Он был офицером Советских ВВС и попал в плен еще в июле сорок первого. Сайнов был дипломированным инженером и до того как попал в плен, был начальником технической службы бомбардировочного полка. Теперь, в аэродромном хозяйстве Витгенштейна, Иван Максимович был старшим группы военнопленных техников. Русским доверяли самую трудную и грязную работу – снятие и установку на "юнкерсы" тяжелых моторов "юмо", подвеску бомб, ремонт поломанных шасси. С некоторыми русскими были проблемы. Немецким техникам приходилось по десять раз проверять, все ли сделано правильно и на совесть. И дело было совсем не в саботаже, просто у русских и у немцев разный философский подход к работе. К ее качеству. И там где немецкий техник закручивал гайку строго по инструкции – с динамометрическим ключом, русский обходился монтировкой, кувалдой и русским "авось"… Генрих даже выучил это слово – "авось"… И ему было не понятно, как эти русские с таким отношением к технике, особенно в авиации, которая не прощает ошибок и недобросовестного отношения, как они умудряются летать?

Однако, Иван Максимович Сайнов был не таким как все русские. Ему можно было доверить самолет.