JК
Тигр снегов :: Бэгли Десмонд
Страница: 17 из 71Три кресла с высокими спинками стояли позади трибуны, и перед каждым лежали новый небольшой блокнот с двумя шариковыми ручками слева и заточенными карандашами справа. Сверху графины с водой и стаканы смотрелись как столовые приборы.
Эдвардс следил за его взглядом и кивнул на галерею для публики, уже заполненную в северной части зала.
– Они собираются задать здесь пир.
Дэлвуд слегка подтолкнул его и показал на дверь под галереей.
– Вон молодой Бэллард. Привел с собой целую армию.
Эдвардс разглядывал молодого человека, который возглавлял процессию пожилых, строго одетых мужчин. Он поджал губы.
– На месте Бэлларда я бы в штаны наложил от страха.
– Его принесли в жертву?
– Ну да, как овечку, – согласился Эдвардс. Он взглянул вниз, на трибуну.
– Ну вот, началось.
Гул голосов замер, когда трое заняли свои места в креслах за трибуной. Один из двух стенографистов уже приготовился опустить руки на клавиши машинки. Поднялся шорох, когда все встали.
Трое уселись, а четвертый вышел вперед и сел на скамью перед трибуной. Он положил перед собой пачку документов и открыл верхнюю папку. Над ним, в центре трибуны, восседал пожилой, седовласый человек с лицом, покрытым глубокими морщинами. Он посмотрел на чистый листок блокнота, лежащий перед ним, и отодвинул его в сторону. Затем заговорил негромко и отчетливо.
Эдвардс следил за его взглядом и кивнул на галерею для публики, уже заполненную в северной части зала.
– Они собираются задать здесь пир.
Дэлвуд слегка подтолкнул его и показал на дверь под галереей.
– Вон молодой Бэллард. Привел с собой целую армию.
Эдвардс разглядывал молодого человека, который возглавлял процессию пожилых, строго одетых мужчин. Он поджал губы.
– На месте Бэлларда я бы в штаны наложил от страха.
– Его принесли в жертву?
– Ну да, как овечку, – согласился Эдвардс. Он взглянул вниз, на трибуну.
– Ну вот, началось.
Гул голосов замер, когда трое заняли свои места в креслах за трибуной. Один из двух стенографистов уже приготовился опустить руки на клавиши машинки. Поднялся шорох, когда все встали.
Трое уселись, а четвертый вышел вперед и сел на скамью перед трибуной. Он положил перед собой пачку документов и открыл верхнюю папку. Над ним, в центре трибуны, восседал пожилой, седовласый человек с лицом, покрытым глубокими морщинами. Он посмотрел на чистый листок блокнота, лежащий перед ним, и отодвинул его в сторону. Затем заговорил негромко и отчетливо.