Страница:
156 из 158
И тихая Геля, затаенная в своей загадочной утренней полуулыбке, проворными пальцами заплетала косу своей дочери; и девочка серьезными прекрасными глазами смотрела в неведомое пространство.
Я был ее отцом, а она, возможно, моей матерью или матерью моих детей – Единство наше, слитое в любви, как дух жизни в земляной влаге, вспыхнуло передо мной в своем белоснежном сиянии. Я должен был прожить отпущенный мне земной срок, дивясь каждому мгновению жизни.
Он умрет, МЫ знаем, тоскуя о вкусе холодных терновых ягод, которые он ел однажды на осеннем рассвете, – я ушел из этого дома, зная, что никого не встречу, кто был бы мне нужнее и дороже, чем эти теплые, живые женщины, возле которых так хорошо быть в младенчестве.
Я ушел из Гелиного дома, пребывая в странной раздвоенности: СЛОВНО НЕКИЙ МОЙ ДВОЙНИК шел рядом со мною по заснеженной улице, и убогая, закопченная угольным дымом улица, тянувшаяся передо мной, была неимоверно прекрасна в его глазах. Но вскоре утренний грузовик, с ревом и лязгом ехавший навстречу, разделил нас – я очнулся и шел по городу один. Редкие прохожие попадались мне навстречу, я вглядывался в них с неистовым вниманием и тоскою воскресшего Лазаря.
Я шел по проулку мимо одинаковых серых бараков; истоптанный снег был залит помоями, возле сараев чернели курганы каменного угля. Редкие хлопья снега падали сверху. И над этими бараками в сером, без утренних красок, высоком небе я увидел смеющееся, ясное, обращенное ко мне лицо матери. В огромных очах ее сквозили бегущие туманы.
|< Пред. 154 155 156 157 158 След. >|